Глава «Шлах Леха»: Продолжение греха разведчиков

23 Сивана 5784 г.

Во имя благополучия и победы наших воинов, возвращения пленных и исцеления раненных.

Во имя памяти о Любе бат Михаэль из семьи Гинзбург (Лейзерсон-Мешков) и ради возвышения ее души.

Неустанный борец за алию русскоговорящего еврейства, целостность земли Израиля и раскрытие чистого света Торы и пророков.

Ушла из жизни 9 Тевета (день окончания пророчества в период второго Храма) 5782 г.

Последние два года жизни Йе'ошуа. Речь возле Шхема, на горе Эйваль.

Оплакивали ли Йе'ошуа, когда он умер?

«И призвал Йе'ошуа старейшин Израиля, глав колен, судей, правителей в каждом колене к городу Шхем, к жертвеннику на горе Эйваль.»

Здесь, на этом месте, двадцать шесть лет назад все колена поклялись: будем народом. А Бог обязался быть Богом для них.

Но могут ли быть люди народом на земле, где не властвуют и всего боятся?

Да какой бы праведности и высокой духовности не достигали в своих домах, сколько бы благословений в день не произносили, как бы не умножали число исполняемых заповедей в запертых-перезапертых городах, народом от этого никто не станет. 

И всегда будут все спрашивать, и они сами и племена в земле Кнаан: где их Бог, вселяющий страх в сердца врагов? Не видно Его.

Все они, люди, стоявшие перед Йеошуа у жертвенника на склоне горы Эйваль, отвечали за колена Израиля, отвечали за то, какими они будут сыновья колен: возвышенными людьми, или похожими на побежденные ими племена.

Йе'ошуа поднялся по склону горы пешком, ибо никогда не ездил в колеснице, чтобы никому не пришло в голову распростираться перед ним и отдавать ему царские почести. Подошел, поднялся на засыпанный землей жертвенник. И не чувствовалось, что не хватает ему сил, не похож на глубокого старца. И если кто-то горбил его спину, так это только душа, не годы.

Жертвенник закопали недавно, чтобы никто не приносил жертвы в этом святом месте.  Теперь - только в Шило.

Йе'ошуа повернулся направо, налево. И тот, на ком останавливался его взгляд, опускал глаза.

Начал говорить…

Тяжело, медленно.

Слова повисали в воздухе надолго, будто возвращались откуда-то эхом.

Вот также он говорил, стоя спиной к стене воды Ярдэна, когда река остановилась.

Она продолжала подниматься все выше, а колена проходили мимо него, строем со своими знаменами.

Тогда голос Йе'ошуа усиливал Бог: «Если входите в землю и решили в сердце своем изгнать семь народов – то хорошо это, а если испугаетесь сейчас и решите, проходя мимо меня, что не сможете изгнать всех, то стена воды, которая за мной, обрушится и утопит меня и вас».

И теперь, с засыпанного жертвенника, голос Йе'ошуа разносился далеко.

Это Божественный дух. Только он, не ветер, мог разносить его слова.

Йе'ошуа, говорил, а Бог - через него, через Его голос: «Тэрах, отец Авраама, жил за рекой Прат со своей семьей. И сыновья  его -Авраам и Нахор, с ним жили за рекой Прат в Ур Касдим. И служили они божествам чужим. Все поклонялись огню, и они поклонялись огню, все служили Аштарте, и они – как все».

Да что же он такое говорит…

Авраам ведь оторвался от идолопоклонства – все нити оборвал: земля, семья – все отбросил, и заменил землю – на другую землю, семью – на близких учеников.

И сам стал другим, как родился заново.

И разве можно так унижать Авраама.

Встал человек на правильный путь – забудь о том, что было.

Прошлое Авраама умерло в Ур Касдим вместе с теми божествами, от которых он отказался.  Потому и сказано: «Я Бог твой, который вывел тебя из Ур Касдим».

Но Йе'ошуа знал, что говорит.

Пусть подумают, не вернулись ли они мысленно и душой в то время, когда жил Терах, чтобы следовать за ним, не за его сыном Авраамом?

А Терах знал все божества на свете и знал, как служить каждому из них.

И учил людей, как привлечь божества на свою сторону.

Не это ли им нужно, не этому ли они будут учиться у племен земли Кнаан?

Авраам отбросил веру в божества и постиг единство Бога.

Но не ближе ли им сегодня Терах с его идолами, чем Авраам, полюбивший Бога? Дух ли Авраама в тебе – и потому ты потомок Авраама, или дух твоего предка Тераха – и ты его сын.

И не надо обвинять Йе'ошуа. Мол, зачем он так…

Он – человек духа, не только общего, но и каждого и каждого из сыновей Израиля: знает настроения и понимает, куда ветер дует. Он обязан объяснять, а не обвинять.

Но Йе'ошуа знает, что произошло и что происходит, и догадывается о том, что произойдет.

Не захотели приложить усилия, рисковать жизнью, чтобы изгнать тех, с кем запрещено жить бок о бок, чтобы не стать такими же как они, не превратиться в идолопоклонников. Заключили с ними союзы, клянясь именем недоистребленных божеств остатков, буквально – остатков, народов Кнаана.

И теперь сыновья Бога будут такими как идолопоклонники – с представлениями о мире, как у них и как у Тераха.

Йе'ошуа продолжал, несмотря на усиливающийся ропот в толпе: 

«А теперь относитесь к Богу с трепетом и служите Ему в простоте и в истине, и отвергните божества, которым служили отцы ваши за рекой Прат, и в Египте служили, и служите Богу. А если не нравится вам служить Богу, не хорошо это для вас, то выберите себе сегодня же, кому служить вам: божествам, которым служили отцы ваши, за рекой Прат, или божествам народа эмори, в земле которого вы живете; а я и дом мой служить будем Богу».

Ропот, голоса возмущения – все утихло.

Замерли от удивления и возмущения.

А Йе'ошуа знал, о чем он говорит.

Не он придумал. Все в Торе Моше сказано.

После греха золотого тельца, после того как Моше еле-еле вымолил прощение для народа, Бог сказал: «Берегись, чтобы не заключил ты союза с живущими в земле этой, на которую приходишь ты. Иначе будут они тебе западней в среде твоей. Жертвенники их разбейте, обелиски разрубите, столбы в честь божеств срубите… А то ведь будете развратничать, идя за их богами. И жертвы зарежете в честь их богов. И человек из чужого народа тебя позовет и будешь есть от жертвы его. И возьмет он дочерей твоих в жены сыновьям своим. И совратит детей твоих, и будут они служить божествам их».

Так это же самое сказал Йе'ошуа.

Заключили союз? Теперь идите служить их богам, потому что все к этому придете. Неизбежно.

После греха золотого тельца стало ясно, что чужие божества запрятаны где-то в глубине их души и они не потрудились избавиться от них, вытравить их из себя.

Поэтому поклонение идолам покажется им не страшным, потом - допустимым, потом скажут – не все ли равно кому поклоняться.

А потом будут причитать: «Ой, да мы не справимся, не научившись соблюдать местные обычаи и не придерживаясь культов коренных народов».

Тот, кто обижается, пусть обижается на себя, потому что союз с идолопоклонником неизбежно ведет к идолопоклонству.

Для того, чтобы произнести такие слова, противопоставляя себя всему народу, нужно было быть Йе'ошуа.

Он был единственным, кто не участвовал в грехе золотого тельца.

Ожидая Моше у подножия горы Синай, он не имел ни малейшего представления о том, что происходило в стане.

И Всевышний избрал его, отвергнув всех остальных: ман, ежедневно выпадавший в пустыне, выпал прямо на Йеошуа, а сыновья Израиля остались без дневной пищи.

И душа Йе'ошуа, сына Нуна, ненавидевшего египетские божества и быв шего в душе своей свободным человеком даже не службе у фараона, не была испачкана представлениями о мире идолопоклонников.

Держать ее в чистоте помогала любовь к земле Израиля, ненависть к жизни в Египте. 

И еще: только он и Калев были чисты от греха разведчиков, и их души были чисты от испорченности, оставленной этим грехом во всем народе. Свободны от страха перед жителями земли, великанами, крепостями. 

А колена Израиля в какой-то момент испугались, убоялись врагов соседей.

Почему?

Потому что всплыл неизлеченный до конца грех, грех страха, наведенного разведчиками.

Такого страха перед недобитыми племенами, что можно было подумать, будто и не было чудес Бога.

Стояли, переминались с ноги на ногу, сердились на Йе'ошуа за его слова, за то, что отправил их служить чужим богам.

Но и боялись его, так как осознали, что натворили.

Натворили нечто непоправимое. Сразу не исправить, только за десятки лет.

Когда недобитые враги окрепнут, объединятся и сами нарушат союз – вот тогда только можно будет изгнать или прикончить их.

И ответил народ, и сказал: «Да не будет такого, чтобы оставили мы Бога, чтобы служить божествам иным!»

В этих словах прозвучала немалая доля обиды, ибо никто из них не мог даже представить, что он когда-нибудь пойдет за чужими богами.

Сейчас не мог представить, а пройдет время – и перестанут различать, где Бог, а где служение идолам. И все из-за этих проклятых союзов, сделавших их двумя частями одного целого, одного народа, которому покровительствует один идол.

И сказал Йе'ошуа народу: «Не сможете вы служить Богу».

И сказал народ Йе'ошуа: «Нет, мы Богу служить будем!»

Как?

Тот, кто признает идолов, отрицает Бога.

Разорвем союзы.

А вот как: как только племена нарушат договор хоть в чем-то, а ведь это непременно случится, ибо обманщики они по своей природе, то мы тут же перестанем соблюдать договор.

Ну, если так, если, действительно, разорвете, когда только представится повод, то у вас есть шанс.

«И сказал Йе'ошуа: Вы сами свидетели себе, что избрали себе Бога…»

«И теперь устраните божества чужие, что среди вас, и приклоните сердце ваше к Богу Всесильному Израиля».

Да когда же они успели-то обзавестись чужими богами в их домах?

Да какие-же это боги, полагали многие – так, украшения на подоконнике.

А идолы стояли в углу в домке и ждали своего часа – вот какая беда случится и будут просить у них защиты. Непременно.

И сказал народ Йе'ошуа: «Богу Всесильному нашему будем служить и голоса Его будем слушаться».

И заключил Йе'ошуа союз с народом в тот день, и определил ему устав и закон в Шхеме.

Но все это с условием, что разорвут союзы при первом же удобном случае.

И отпустил Йе'ошуа народ - каждого в надел свой.

Прошло не больше двух лет, и Йе'ошуа умер.

Сто десять лет было ему.

От старости умер?

Не от обычной старости, так как Бог поддерживал бы его силы и разум до ста двадцати лет его, как поддерживал Моше до этого возраста.

От той старости он умер, которая опустилась на него и раздавила, когда он увидел, что после его речи, после нового союза на горе Эйваль напротив горы Геризим ничего не изменилось. Ничего.

Союзы разорвать побоялись и представления людей о Боге становились все более смутными, и обычаи и культы народов все более заманчивыми и все менее запрещенными.

А срубить деревья, посаженные в честь Аштарты? Вместо этого вешали на них разноцветные ткани, чтобы добиться расположения каких-то сил природы.

И не мало было мест, где молодые люди и девушки из колен Израиля и из племен земли Кнаан водили вместе хороводы.   

И умер Йе'ошуа, сын Нуна, раб Бога, будучи ста десяти лет. В глубокой старости умер и в глубокой печали.

Преемника не оставил – не было никого, кто мог бы теперь вдохнуть Божественный дух в народ.

И Бог никого не указал, потому что надо было, чтобы приняли кого-то все колена, даже, если на него указали Свыше. А кого они примут все вместе? Они разрознены, друг другу не помогают, все вместе не приму никого.   

И похоронили Йеэошуа в пределах его надела, в городе Тимнат Херес, что на горах Эфраима, на севере от вулкана.

И были в трауре.

Были в трауре всего несколько дней, и особенно не печалились о том, что великий человек, спасавший всех не раз, ушел из жизни. Слишком много требовал от людей последнее время – идти и завоевать все земли, каждому свой надел. Все земли, которые все вместе не завоевали.

А одному колену под силу ли справиться даже с теми племенами, которые в его уделе. Видно же, что с наскоку землей не овладеть. Нужно с умом подходить – заключить союзы с племенами Кнаана и жить бок о бок с ними, постепенно укрепляясь и вытесняя их.

И надо же было ему, Йеошуа, сказать такое перед самым уходом из жизни.

В последнем обращении к народу, когда следует сказать напутственные слова, он взял и оскорбил всех. Да еще как!

Так что не очень-то горевали о нем.

О ком не очень-то горевали? О человеке, ради которого Бог остановил воды Ярдэна и сделал еще большие чудеса, чем для Моше – солнце и луну остановил по слову Йе'ошуа, камни кидал во врагов с небес.

И еще, и еще  - небыло счета чудесам явным и скрытым – и все в его заслугу. 

Не горевали о том, кто выводил народ по счету и приводил войско в стан без потерь. Часто и без единой царапины.

А Тора – разве сохранилась бы без него, без того, кто не отлучался от шатра Моше и с кем в Мишкане Бог говорил в последние дни Моше?

Он один из немногих, кто сохранил Тору Моше, потому что у тех, кто живет в страхе, Тора не держится ни в голове, ни в сердце. А у него меч и Тора были переплетены друг с другом все дни жизни его.

И это была Тора человека, скромного, как Моше.

И Йе'ошуа ничего не боялся, кроме как проявить слабость перед лицом врага, потому что нет большего греха, чем страх, если Бог в этот момент с тобой.

А Бог был с ним, как был с Моше.

И еще, и еще можно говорить, рассказывая о величие Йе'ошуа, верного ученика Моше, завоевавшего землю, сохранившего Тору для следующих поколений…

О нем-то не плакали?

Говорили – жалко, что не было Моше с нами.

Говорили: «Лицо Моше излучало свет, подобный солнечному, а лицо Йе'ошуа – подобный лунному».

А Бог сказал: «Горе тому, кто так пренебрег им, горе тем, кто так опозорил его» (Бава Батра 75а).

Мудрецы того поколения не понимали, что только из-за того, что не смогли осознать величие Йе'ошуа, не смогли они увидеть свет Торы Моше, который исходил и от Йеошуа (Рав Авраам Ицхак Кук, «Дмаот аль Бен Адам Кашер»).

И это непонимание стало причиной трагедии: отсутствия у Йеошуа близкого ученика, которому бы он мог передать Тору во всей полноте так же как Моше передал ему все учение. Ни с кем Йеошуа не смог поделиться своим внутренним миром.

А что это за место, где его похоронили?

Тимнат Херес называется.

Тимнат – Это Тимна. Такое название у этого места было раньше.

А Херес – солнце. Потому что на месте его погребение нарисовали остановившиеся солнце и луну.

А вулкан?

Что там за вулкан рядом с его могилой? Вроде нет там никакого вулкана.

Вулкан – это когда похоронили Йе'ошуа, задрожала земля, будто готов прорваться вулкан.

И Рахав, ясновидящая, увидела пророческим взором огонь, который вырывается из земли. Духовный огонь, который оказался погребенным рвался наружу.

Это Тора Йе'ошуа, которая была похоронена вместе с ним, рвалась наружу.

И не просто земля затряслась – это Бог разгневался на колена Израиля за то, что не оплакивали Йе'ошуа, пренебрегли ми.

Смогут ли продолжить завоевание земли, завершить дело, начатое великим пророком, мудрецом и воином, если вот так вот не смогли оценить его. 

Информация о книгах пророков с современным развернутым ком. здесь.

Напишите слово «книги» на zeevmeshkov@gmail.com, вышлю полную информацию.