Теилим (Псалмы): 126 псалом: Были мы как во сне.

Во имя благополучия и победы наших воинов, возвращения пленных и исцеления раненных.

Во имя памяти о Любе бат Михаэль из семьи Гинзбург (Лейзерсон-Мешков)

и ради возвышения ее души.

(1)Песнь ступеней. Когда будет возвращать Бог пленников Циона, будем мы как во сне.

(2)Тогда наполнит Он уста наши смехом и язык наш – пением, тогда скажут в народах: «Превзошел (все возможное) Бог, чтобы сделать с этими (чудо)!».

(3)Превзошел Бог (все возможное), чтобы сделать с нами (чудо) – рады были мы.

(4)Возврати, Бог наших пленных, как (воду) в русла (пересохшие) в Нэгэве.

(5)Сеявшие в слезах – жать будут с пением.

(6)Идет себе и плачет несущий мешок семян, придет себе с песней несущий снопы свои.

Песни, будившие по ночам жителей Хеврона

Царь Давид правил семь лет в Хевроне.

Там он начал сочинять псалмы, играл на арфе и пел в полночь.

Его пение будило жителей Хеврона.

Так он пытался вдохнуть в народ дух, возвысить его, приблизить к восприятию всего мира, как слово и мелодии Творца. Если Тора говорит о мире, как о речи Всевышнего, то Давид представляет вселенную, как божественную песнь.

Давид жил за двести лет до Пифагора, который пришел к выводу, что каждая из планет на своих орбитах должна воспроизводить определенную ноту в соответствии с ее расстоянием от неподвижного центра (земли).

Для Давида песней было не только небо, но и сама земля, вся вселенная, сотворенная словом Бога.

Пожалуй, после Моше и Мирьям, сложивших целый ряд песен, только Давид занимался такой духовной работой – стремлением повлиять непосредственно на души людей.

Шатер в Йерушалаиме

Свыше Давиду не позволили построить Храм, но он создал в Йерушалаиме шатер-мишкан (скинию) с каменными стенами, перенес в него ковчег союза, и установил в нем порядок служения, который затем в точности соблюдался в Храме, построенном его сыном Шломо.

Песнь ступеней

Гимн, которые произносили левиты, стоя на ступенях, во внутреннем дворе мишкана, созданного Давидом, а затем и в Храме, построенном Шломо. Главной работой левитов в Храме считалось пение.

Всего песней ступеней – пятнадцать. Эта – седьмая.

Песнь – работа и служение

Левиты пели хором, и играли на музыкальных инструментах.

Слух и сила голоса в их семьях развивались с детства, а навыки певцов и тех, кто аккомпанирует им на музыкальных инструментах передавались по традиции наиболее способным детям.

Пение левитов сопровождало жертвоприношения, совершавшиеся от имени всего общества в будни, субботы и праздники. По некоторым мнениям, жертва не действительна, если левиты не произносят песнь.

Пение было слышно во всем Йерушалаиме, и было призвано не столько оповестить жителей города о моменте принесения жертвы, сколько возвысить людей духовно.

Следует отметить, что мудрецы Торы, запретившие игру на музыкальных инструментах в субботу и праздники, не ограничили левитов в Храме в игре и пении ни в один из дней.

О чем пел Давид в этой песни ступеней?

В137 ом Псалме Давид явно говорит о пленении сыновей Израиля и изгнании в Бавель после разрушения первого Храма и подробно описывает события, происходивших на чужой земле: «На реках вавилонских – там сидели мы и плакали, когда вспоминали Цион. На ивах, внутри (листвы) их, повесили мы кинноры наши. Потому что там пленившие нас требовали от нас песней и насмехавшиеся над нами – веселья: «Спойте нам из песен Циона!». Как петь нам песнь Бога на земле чужой…»

В этих строках описаны переживания сыновей Леви, которые, будучи гонимы из Йерушалаима в Бавель, взяли с собой в дорогу не пищу и не воду, а понесли на своих плечах самое дорогое - те музыкальные инструменты, на которых они играли в Храме во время принесения жертв.

Увидел их Невухаднецар и сказал: «А ну ка играйте на моем пиру».

Но левиты повесили свои инструменты на ветви речных ив, а большие пальцы рук изломали сами себе зубами (Ялкут Шимони, Те'илим 137), и об этом сказано: «пойте нам песнь из песней Циона» - так приказал Невухаднецар. «Как же будем мы петь песнь Бога на чужой земле?» - так ответили Левиты.

И потом вспоминали они: «На ивы в глубине их повесили мы киноры наши...».

И тогда сказали изгнанники: «Если забуду я Йерушалаим пусть забудет меня правая рука мой, язык мой прилипнет к небу если не вспомню если не поставлю Йерушалаим во главу веселия моего».

Бавель?

Пророчество никогда не определяет будущее однозначно.